То ли к счастью, то ли к сожалению (моя оценка постоянно меняется), я подписана на литературный портал “Литературно”, в котором, как и во всех пабликах подобного типа, публикуют рецензии на книги, рецензии на рецензии и рецензии на рецензии рецензий. Иногда мелькает “литературная” реклама, точнее даже - окололитературная (тут уже без кавычек). Так вот, листая однажды свою ленту, наполненную обнаженными женщинами и котятами, я наткнулась на пост от “Литературно”, где рекламировались “курсы литмастерства” от писателя Ч., автора одной, если память не изменяет, книги, кандидата филологических наук и доцента (вообще-то!). Естественно, я решила дойти до самой сути. Заглянула в паблик автора, где нашла 12 подписчиков. На страницу самого “писателя”, где были выложены записи со скайп-сессий: авторы присылают Ч. свои тексты, и тот их в скайпе литературно критикует (а не так: “Ваш текст - говно! Идите в жопу!”). При чем записи могут смотреть сторонние пользователи, для них даже приводится сам текст разбираемого произведения. В записи я не заглядывала - боюсь (плюс интеллектуально брезглива). Тексты, насколько я смогла разглядеть со скрина видео, ничего выдающегося из себя не представляют, но что в России пользуется спросом, как ни это? Короче, очень и очень сомнительно.
Я уже писала как-то, что некие авторы (не могу назвать их “писателями”) организуют так называемые “писательские марафоны”. Я бы назвала их “писательскими марафонами для пролетариата”. В инструкции к марафону создатель - с ошибками, естественно - сообщает, что, как и когда будут люди (с точки зрения автора марафона, “писатели”) писать. И они действительно пишут. Лучшие - с ошибками, естественно - тексты попадают прямиком на главную стену сообщества. А там не один и даже не два косаря подписчиков! Десятки тысяч, о-ля-ля! Иллюзия творчества, иллюзия литературы, иллюзия славы. Приличный такой симулякр. Помню, я еще вопила в социальных сетях, чтобы перед тем, как доверить свои мозги такому “учителю”, человек должен перепроверить тексты учителя и его репутацию сто раз. А то получается, что зубы лечат у дворника и, помимо всего, ему за это деньги платят.
К чему я, собственно? Написала я под рекламой курсов литмастерства одно лишь слово: “Сомнительно”, после которого, мама дорогая, мне написал сам Ч. и предложил в них поучаствовать (зачем, если я УЖЕ сомневаюсь?). На его приглашение я отреагировала культурным отказом, мол, воздержусь.
Ничего не предвещало беды, но редактор портала “Литературно” (А.Б.) добавила меня в друзья (после “Сомнительно”). И тут начались дикие флешбэки с литературно-издательского форума “Авторизация-2018”, проходившего в Питере. А.Б. на нем выступала и обучала нас, грешных, как писать-читать-издавать и родину свою любить. А у меня ПТСР, а мне плохо, я бомблю - до сих пор!
Отбор на “Авторизацию” проходил в 3 этапа: тексты, чтение текстов на камеру и описание проекта, питчинги в реале (презентации проектов книг). Неизвестно, зачем был 2-ой этап, потому что на 3-ем выступали (и выигрывали) картавые, с тихим голосом, мямли. Первые 2 этапа я прошла и, собрав узелочек с пожитками, поехала на 3-ий - в Питер.
Куратором оказался молодой мужчина. С тросточкой. Похожий на Пьера Безухова. Обожающий себя до самозасосов. Поэт, эссеист, онлайн-преподаватель. Об образовании его я так и не узнала (а Ч. - к.ф.н.!). Поэзия его, с этим не поспоришь, грамотна и хрестоматийна, но лишена жизни. Как по мне, текст всегда должен иметь зазубрину, как человек, у которого одна ноздря больше другой. Есть теория, что после смерти лицо человека становится полностью симметричным. Безухов со сцены не слезал, читал лекции (своего авторства), красовался и публиковал фоточки в инстаграм с мыслью “смотрите, я куратор целого форума”. В какой-то момент мне настолько стало противно это наблюдать, что я, сидя в последнем ряду, стала над ним куражиться (и не жалею - мало кто мыслил критически, почти все всё принимали на веру). Когда Пьер предложил подходить с текстами, чтобы их он - Земли Пуп - покритиковал, мое седалище стало пылать. Не поверите: к нему подошли все (около 15-ти человек), кроме меня. Я сказала, что не пойду, он проглотил, на этом и порешили.
“Основное, зачем я вас сюда собрал, - говорил Пьер, поглаживая бородку, - это возможность получить комментарии от разбирающихся в литературе людей. Издателей, редакторов, публикующихся авторов”. Все дружно кивали, соглашаясь, что это важно - пиздец. Лично мне было, простите за французский, насрать, что и кто скажет, будто то даже редактор издательства “АСТ”. Я прекрасно знаю, каков мой текст - не просто так пишу с 6-ти лет (а сочиняю - с более раннего возраста) и имею профильное образование. Знаю аудиторию этого текста. Да вообще ВСЁ знаю, что касается меня (и моего творчества - как моей части). Простите, так получилось. Остальные о себе не знают ничё (именно “ничё”) - идут на поклон, выслушивают, что их тексты несовершенны, что нужно пахать и пахать, вот тут, вон там и вот здесь. А я, словно засланный казачок, смотрю на это все (молодое-зеленое) с высоты лет прожитых и диву даюсь: это как себя не знать-то и, собственно, что я здесь забыла! Ну ничего, согласилась покуражиться еще, до самого конца, а он будет той еще феерией.
Программа делилась на 2 сектора: лекции как-то связанных с литературой чуваков и мастер-классы по созданию текста питчинга. Начну со второго. Никогда не следуйте правилам! Потому что даже если текст вашего питчинга будет соответствовать всем требованиям, выберут того, кто напишет роман про пришельцев с тремя сиськами (об этом отдельно, потерпите). Итак, требования - в жопу, как и мнения сторонних людей, которые не имеют для вас авторитета. Вот Татьяна Толстая для меня авторитет, поэтому если она сказала бы вдруг, что я бездарь, я бы этим очень гордилась и всем бы говорила (и детям с внуками - в старости): “Татьяна Толстая сказала, что я бездарь! Сама Татьяна Толстая!” А тут - Пьер Безухов, редактор того портала, редактор сего портала. Юмора нет (так, потуги), а значит, и интеллекта недюжинного нет. Харизма - только та, где рот. В общем, выходили по очереди, что-то говорили. Некоторых я даже конспектировала. О краудфандинге, например. Или “Ридеро”.
Больше всего оказалось полезным выступление публикующегося автора. Пишущего хоррор с кишками. Он сообщил главное относительно издательств (после его презентации можно было спокойно сваливать с форума): те публикуют только то, что им выгодно с финансовой точки зрения. То есть они издают серии романов, в основном, с ромфантом (романтической фантастикой), где героиня попадает в волшебный мир и влюбляется в принца. Популярнее всего - истории с попаданцами. Ну, детективы, хоррор, мистика. Всё. В США якобы популярны истории про секс с динозаврами и про беременных геев-оборотней. На вкус и цвет, как говорится. Стихами можно сразу подтираться. Их никто не издает. Позже редактор издательства “АСТ” данную информацию подтвердил, но в более корректной форме.
Писатель говорил долго и много, пытался шутить, иногда выходило. Поразил его энтузиазм - публикует книгу за книгой, лезет во все дыры (”дыры” - это мероприятия, на которых присутствуют редакторы известных издательств). Я стала докапываться, какова его основная мотивация. И что вы думаете? Конечно, тщеславие. Мечтает бросаться своим именем, подписывать книги, давать интервью, продавать права на экранизацию. Но пока мелко плавает - жопу видно. И поняла я, что я святая - порока сего в характере не имею. Сказали, мол, коль нет тщеславия, то не видать вам успеха. Блин! Тогда я выкурила дрожащими губами пять сигарет - в попытке найти выход. А сейчас вот думаю, что главное - это делать свое дело.
Решила я, значит, оглядеться. Один парень, пишущий бесконечный фантастический роман, и свыше десятка девушек. Я была одной из самых великовозрастных, остальные - молодо и зелено. Девочки сразу сбились в стаю, начали ворковать, строить совместные планы. В поэтической номинации было 4 человека, в прозаической - больше (оставшиеся). Поэтов помню очень хорошо. Одна, крайне активная дама, строила свою книгу, как розарий. Читала с завыванием. Другая, пишущая очень даже неплохо, представила публике “фиксацию мгновений жизни”, деля тексты на “гуашь” и “акварель”. Третья “выносила из дома солнце на мороз”, апеллировала к теням и бликам (концепцию ее сборника я так и не вкурила). Получили какие-то призы все трое, но не я. А “бликующая” вообще победила.
Прозаики были пестрыми и находчивыми. Тут и графический роман, и волшебный роман, и сборник метафорических рассказов - все что душе угодно. На питчингах появились новые лица - те, что не ходили ни на репетиции, ни на лекции. Знали ли мы, что это была беда! БЕДИЩА! Одна - новая - мадам показала иллюстрацию к своему роману - красного пришельца с тремя сиськами. Все, естественно, ахнули. А я даже чуть не крикнула: “Еб вашу мать!” Ну, увидели, посмеялись, ок. Да не тут то было! В конце действа встает редактор “Ридеро” и говорит самую абсурдную речь в моей жизни: “Поначалу я хотела поддержать поэтов, потому что их никто не печатает. Но я передумала и отдаю главный приз, тираж в сколько-то там экземпляров, роману про пришельцев”. Занавес.
Пьер Безухов, к тому же, этот литературный сексизм поддержал. Было решено убавить тираж поэзии (бедная “бликующая”!) и отдать эту часть прозе. Я могла бы с радостью поехидствовать, но мешало негодование - обида за стихи! И без того их никто не читает, а тут еще и тираж обрезать! Обрежьте себе чего-нибудь!
Что касается прозы, выиграл сборник рассказов о детстве разных эпох. Помню, вышла наркоманистого вида девочка и стала заупокойным голосом читать про старуху с длинными мокрыми волосами. Вот она и победила. Публикацию в литературном журнале выиграла девочка, написавшая рассказ о том, как дети хоронили зверушек, а потом - своего друга. Чернуха страшная, но редакторша захлебывательно восхищалась.
Я, поняв, что уже в пролете, как фанера над Питером, читала и разговаривала в своей привычной манере. Я знаю себе цену, пятки лизать жюри не собираюсь, как и другие места. Вышла я, закутанная в оранжевую парчу, и, взяв в руки микрофон, подумала: “Наконец-то мне дали слово”. Начала спич и испугалась своего голоса, до того он был громкий и не мой. Будто какая-то левая женщина разговаривала. Жуть. С юмором я рассказала о сборнике, о том, как вижу лирическую героиню (то она Марина Цветаева, то кикимора болотная, то Мария Магдалина). Зачитала им “Ой, головушка окаянная, то ты трезвая, то ты пьяная…” И получила следующее: “Ваш псевдоним (Леди Абсурд) не подходит”. Я: “Наверное, нужно что-нибудь пафосное, на "-ская"? Сперанская! Кристина Сперанская!” Мне: “В ваших стихах вас нет”. Я: “Я такая и есть. На грани серьезного и несерьезного”. Мне: “Ваши стихи немодные. Это неформат”. Я: “Мои стихи рассчитаны на определенного читателя. Я имею о нем представление”. Жюри: “Вы бесноватая Зинаида Гиппиус”. Я: “Ну ок”. Пьер: “Если и использовать в своем творчестве стилизацию, то использовать ее грамотно. В ваших стихах есть стилистические огрехи. И вообще…” Леди Абсурд: “Можно я сяду?” Пьер: “Садитесь. Я могу и так сказать”. Леди Абсурд садится.
После публичного чтения подошли два человека и сказали, что мои стихи им очень понравились. Жюри - не понравилось, а людям - понравилось. Отсюда вывод: жюри - не люди. Третий человек сказал, что я феноменально энергична, сношу энергией всех и вся. И жюри снесла - не выдержали напора. Испугались. Вспомнила еще одного человека, сказавшего, что вся моя депрессия - от неиспользованной энергии. И тогда я наконец-то задумалась: а может, я действительно звезда по имени Солнце?
Надо было предполагать, что будет дальше, когда Безухов советовал нам учиться литературе. “Читайте книги о том, как писать, - вещал мудрый Каа. - Не только прозу, но и стихи. Работайте, работайте над текстом. Переписывайте. Ищите критиков, а особенно мнений литературных специалистов”. Мне, с 22-летним стажем писанины, все это было так смешно слышать, что я действительно хохотала - заливисто так. Потому что я сама могла редактировать чужие тексты и угадывать (с точностью 99%) их дальнейшую судьбу. Меня, стреляного воробья, учили, как надо летать! Анекдот, честное слово.
Я благодарна “Авторизации” только за то, что я осознала, что такое “издательская ситуация в России”. Это производство, поставленное на поток. Донцова - завод. Автор, пишущий о попаданцах - завод. Поэт - человек, смотрящий в окна издательства с грустным видом. Это даже не создание имени, как в Америке (после чего автор работает на это имя, а не издательство). Это создание рентабельной продукции, и вас напечатают только в том случае, если вы стахановец.
Леди Абсурд
Очень напоминает все это ситуацию в шоубизе...
ОтветитьУдалитьДенег нет.
И вы держитесь....