Первый человек

В стакане с остывшим кофе сливки сворачиваются в галактику, и я ее выпиваю. Теперь по моему телу путешествует галактика из сливок. Всегда так: бытовые моменты, которые случаются вроде бы со всеми, скрывают метафизический смысл - если не в себе, то точно в результате. Человек боролся с собственным телом, которое отказывалось функционировать, и познал, каково быть ангелом. Плоть катастрофически устает и выбрасывает белый флаг в надежде, что мир иной заберет ее, но человек - хозяин плоти - бросает ей вызов: или ты нас, или я нас. Наверное, не каждому доводилось терять сознание в процессе дремоты: ты еще не здесь, а неведомая сила жаждет, чтобы ты был еще больше не здесь. И сколько потребовалось сил открыть глаза и пройти шагов тридцать, а после рухнуть, уже во дворе - сползти по стене дома на траву. Мир исчез как из глаз, так из ушей, в которых звон чередуется с писком. Время исчезло тоже. И ты - не совсем реальный, но реальность стоит вернуть (вот она, борьба): не лежать же прямо на улице, ведь дождь собирался весь день. Находишь постпоследние силы, осознаешь, что еще дышишь - начинаешь дышать глубже: "Я здесь. Я - это я. Я чувствую свои ноги. Вокруг меня не темнота, а реальность, но еще не точно". Постепенно возвращается слух. Для того чтобы встать, кажется, требуется целый миллион манипуляций - до чего же сложно. Живот свело судорогой, и если встать удастся, то ты пойдешь сгорбившись. Рот не открывается. Проходят, как минимум, две вечности - даже странно, как легко может испариться время, и ты, полумертвый или полуживой - еще неизвестно, падаешь на постель. Открытые настежь окна (наверное, духота была одной из причин), крепкий чай, горсть таблеток для поднятия давления, только дышать глубже не удается, а тело все еще тяжелое, будто ты сделан из свинца цвета человеческой кожи. Рот уже произносит слова, правда, с трудом. Очень хочется спать, но страшно - вдруг ты потеряешь сознание вновь, да и дышать все труднее. И когда в комнату врывается предгрозовой ветер, становится чуточку легче и ты - будь что будет - засыпаешь. На следующий день о том, что ты человек из плоти и крови, напоминает только боль в спине, в остальном ты больше похож на душу. Тело - парит, из головы вышла вся дурь: страхи, обиды, жалобы. "Эго" будто и вовсе не существует. Главное, нет той базальной тревоги, от которой по ночам представляешь себя замурованным в крохотной комнате без окон и дверей, и обязательно укрыть чем-нибудь спину. Все прежние переживания переходят в разряд "Пустое". Нет чувства вины за никчемное существование: как-никак накануне ты управлял собственным телом. Это как взлететь без крыльев. Беззащитность, а не незащищенность. Наивность первого человека.

Прямые наследники Атлантиды

Когда я говорю тому, кого люблю: "Стань для меня ночью", подразумеваю следующий отрывок из "Неверной жены" Альбера Камю (разве смогу я написать лучше?):

"Ни звука, ни дуновения; только глухое потрескивание камней, превращавшихся от холода в песок, изредка нарушало уединение и тишину, окружавшие Жанин. Вдруг ей почудилось, будто небосвод, словно подхваченный каким-то тяжелым вихрем, медленно закружился над ней. В недрах ночи беспрестанно вспыхивали тысячи звезд, и их сверкающие льдинки, едва возникнув, начинали незаметно скользить вниз, к горизонту. Жанин не могла оторвать глаз от этих блуждающих огней. Ее кружило вместе с ними, и этот недвижный хоровод погружал ее в сокровенные глубины ее естества, где теперь желание боролось с холодом. Звезды падали одна за другой и гасли среди камней пустыни, и с каждым разом все существо Жанин все больше раскрывалось навстречу ночи. Она дышала, она забыла о холоде, о бремени бытия, о своем безумном и застойном существовании, о томительном ужасе жизни и смерти. Наконец-то, после стольких лет бешеной гонки, когда она бесцельно мчалась вперед, подстерегаемая страхом, она могла остановиться и передохнуть. Казалось, она обрела свои корни, и новые соки вливались в ее тело, теперь уже переставшее дрожать. Прижавшись животом к парапету и вся подавшись вперед к бегущему небу, она ждала, чтобы успокоилось также ее потрясенное сердце и воцарилась в ней тишина. Последние созвездия, сбросив гроздья своих огней, соскользнувших куда-то вниз к самому краю пустыни, неподвижно застыли в небе. И тогда воды мрака медленно и с невыносимой нежностью захлестнули Жанин, вытеснили холод, стали постепенно подниматься из темных глубин ее существа и неудержимым потоком хлынули через край, сорвавшись с ее губ долгим стоном. Мгновение спустя небо распростерлось над Жанин, упавшей на холодную землю".

С таким же успехом можно упасть и на рассвете - лицом в росу. Дышать прохладной землей и чувствовать затылком, как пространство - и время, наверное - светлеют. Бояться повернуться из-за растущей красоты: сонная еще, она прикрыла веки и улыбнулась, бледная рука взъерошила фиолетовые облака. Вот так влюбишься, а она, зардевшись, скроется с глаз, а тебе - бежать, бежать, бежать. И не спросишь у прохожего: "Не видели ее?" Он пожмет плечами: "Кого?" "Красоту", - ответишь ты и осознаешь расплывчатость своего ответа, больше похожего на диагноз или изысканный образ, так внезапно раскрывшийся в диалоге. Предпочитаю думать, что Господь на рассвете курит (отдыхает наконец-то) и рыжий горизонт не что иное, как тлеющая сигарета. Тлеющая, потому что задумался. А облака, как вы думали, откуда?

Каждую секунду человек уже не тот, кем был раньше. За три секунды собственной жизни он мог бы дать три разных ответа на один и тот же вопрос. Так и со мной. Но у череды меня, взорвавшейся на все эти секунды, есть одна общая мысль, доставшаяся, безусловно, из первородного Рая - желание любить. Я бы не дала разные ответы на вопрос "Что ты хочешь прежде всего?" Ответила бы: "Любить" во все имеющиеся в запасе мгновения. Ответить: "Любить и быть любимой" было бы наглостью. Или глупостью. Наверное, потому что верю, что если любишь человека и если любовь твоя рождена титанами, дарящими друг другу исключительно планеты, созвездия и вселенные, она непременно вышьет слово "Люблю" и на чужом сердце. Не так уж это и сложно - обыкновенное волшебство. Творческий человек без любви не то что не творческий - он мертвый. Никто не захочет читать тексты мертвого, но еще моргающего автора: ни силы, ни одержимости, ни огня. Если ты женщина и если тебе довелось судьбой творить, клетки твоего тела будут строить заговор, в основе которого абсолютная любовь. Даже когда ты спишь - поцелуи во сне это докажут. Клетки, в отличие от тебя, одинокой и циничной (первый эпитет - причина второго), знают, что Все Сущее и даже это Сущее Несущее - из-за любви, из любви и ради любви. Если мы отличаемся от продвинутых цивилизаций, то ночными кострами, возле которых танцуют обнаженные влюбленные. Это было до нас. Это будет после нас. И пусть те самые цивилизации удивляются, как мы еще не достигли общения с ними при помощи вибраций. Простите, но мы горим в костре, мы, прямые наследники Атлантиды, тратим себя на любовь.

Классический набор (смерть, любовь, безумие)

"Быть эмпатом" и "быть счастливым" - абсолютные антонимы. Социопаты - самые счастливые на свете люди. У соседей воет Берта, окна открыты, и если бы я не знала подробностей этого истошного воя, все было бы вполне поэтично; возможно, родился бы стих о грустной собаке, с которой лирическая героиня себя бы ассоциировала. Но у меня есть голова, и я пусть и тренирую забывчивость по отношению к тем, кто ушел из нашей общей жизни в свою собственную, но все же помню: сегодня у Берты забрали щенков и утопили. Я видела их: черно-белые тельца с белоснежными душами. Если только слушать их, можно подумать, что под будкой - дворняга вырыла для них яму - попискивают человеческие младенцы. Если во мне мало женщины, то много - матери. Незадолго до кот поймал птенца воробья, я отняла его, но кот, видимо, повредил что-то серьезное, поэтому воробей скончался на моих глазах. Теперь я видела, как умирают птицы - в агонии: клюв глотает воздух, крылья тратят последние силы на судорожные движения, через несколько секунд та закрывает глаза, шея становится податливой, и уже мертвая голова опускается. Я еще руками помахала над успокоившимся телом, помогая душе отправиться в Рай. Перед смертью птица смотрела мне в глаза, пока их навек не закрыла. Последнее, что она видела - не кошачью пасть с чередой зубов, а меня. Теперь есть отчетливое осознание, что после смерти тело - ничто: пусть его грызут хоть коты, хоть крысы, хоть черви. Господи, как же будет трудно покидать этот мир тем, кто заботится о своем теле больше, чем о душе! Они вкладывают в мускулы и искусственные наросты деньги, а с деньгами всегда трудно расставаться, если ты шагаешь с современным обществом в ногу. Все эти показательные акты смерти или убийства - аллегория блеска косы из-за угла. Умирают все; если не хочешь умирать - убьют. Я поспешила заткнуть уши большими наушниками и музыкой, иначе бы задохнулась от тяжести эмпатии.

Я говорила о том, что сила - самая привлекательная черта: сила духа, сила мысли, сила безумия, сила любви. Так вот, последняя - сила любви - определяется легко. Любящие друг друга, вы не стесняетесь говорить о смерти. Вы не прячетесь за потертой мыслью, что любовь вечна, и за не менее потертой иллюзией, что никто никогда не умрет. Умирает все, и было бы хорошо, если бы влюбленные умерли до того, как умрет их чувство. Влюбленные реалисты клянутся в случае чьей-либо смерти взять организацию похорон на себя. Влюбленные идеалисты клянутся встретиться на Небесах. В случае смерти любви (и первые, и вторые) - сообщить подробно, как та мучилась и кто послужил ядом. И в конце не печаль - печать.

Задушевные разговоры (и даже шутки) на тему "Мы все умрем" - способ ослабить хватку, которой ты сжимаешь собственное горло: "Пожалуй, к горлу своему ослаблю хватку и убегу с собою в лес, схватив в охапку". Мало того, что ты плывешь против общества, которое, скорее, глупое, чем безумное, так ты и против своего безумия плывешь. Будто если все признают тебя нормальным, все в твоей жизни будет хорошо. Будто от фразы "Я тебя прекрасно понимаю", произнесенной проходящим по твоей судьбе, все косяки, которые ты допустил в прошлом, совершаешь в эту секунду (например, читаешь этот текст) и сотворишь в будущем, выпрямятся. Всю жизнь плывем по реке собственного безумия против течения, а стоило бы ослабить руки, лечь на спину и посмотреть в небо, которое голубое ты. Безумие - это совокупность твоих страхов, желаний и жажд, снов, образов и метафор, которые когда-то были забиты да бессознательного состояния ортодоксальным сознанием. Безумие - больше ты, чем любое другое "умие". Это твое "быть", которое приказано позабыть. Просыпаемся после кошмара и отмахиваемся, мол, какая же чушь, а стоило бы воскликнуть: "Оказывается, я еще и эта чушь! Надо бы ее разобрать подробнее!" Обещаю, что после того как ты отпустишь свою безумную суть в поле пощипать кобальтово-синей травки, жизнь твоя изменится. Базальная тревога, которую ты пеленал и кормил из бутылочки с акцизной маркой столько лет, уйдет, даже не хлопнув дверью: когда ты безумен, когда ты есть ты почти на 100% (проценты из нашего самоопределения вычитает общество), дверей не существует. И главное - не надо искать ключи. Беги сквозь, не сбавляя скорость. Не дай никому тебя остановить. Если любит, пусть присоединяется.

Формула самадхи

Любовь к другому человеку - один из способов самоопределения. Находясь в отношениях, человек познает себя через другого, и в этом он, смертный, становится похожим на Бога, который создал человечество с единственной целью - ощутить полноту жизни, будучи разными представителями разных цивилизаций. Индивид, занимаясь сексом с людьми разного пола, возраста и национальности, наблюдает за собой потенциальным: кем бы он мог быть, если бы не был рожден таким. Одни ориентированы на противоположности и разнообразие (гетеро-отношения), другие - более эгоистичны, так возникают гомосексуальные связи - желая познать себя, увидеть себя в сексе, человек ищет представителя своего же гендера. Но даже в гомосексуальных связях встречается жажда противоположности: активы - пассивы, мужественные - женственные, блондинки - брюнетки. Данная гипотеза может послужить доказательством открытого индивидуализма, согласно которому все, что человека окружает, является его отражением.

Однополые пары делятся на 2 типа:

1) Я-I + Я-I, где I - один возраст. Здесь все просто: у ровесников больше общих тем, часто любовь вытекает из дружбы. Как я уже говорила, даже в гомосексуальных связях встречается жажда противоположности, поэтому данный тип отчасти схож со вторым типом гетеросексуальных пар. Любовь не возникает просто так. Мы любим человека - в данном случае человека одного с тобой пола - за то, чего у нас нет, но что нам очень нравится. Большую роль - наверное, меньшую, чем душевные качества - играет внешний вид. Так как человек неосознанно хочет стать другим, то он будет искать пару с любимой внешностью. Например, русой девушке могут нравиться девушки с разноцветными волосами.

2) Я-I + Я-II, где I - твой возраст, II - возраст другого человека (старше или младше, отличие - разительное). Вместо знака "+" справедливее было бы поставить знак "--->", означающий "стремление быть". "Я-I" стремится быть "Я-II", но законы природы не позволяют, например, восемнадцатилетней девушке сразу стать тридцатилетней, поэтому она, чувствуя влечение к своему полу, ищет свой идеал с определенным возрастным цензом. Самые гармоничные отношения будут, когда "Я-I" стремится быть "Я-II", а "Я-II" - "Я-I", то есть в случае совпадения предпочтений.

Гетеросексуальные пары делятся также на 2 типа:

1) Я-I + не Я-I, где I - один возраст. К данному типу относятся, например, зрелые мужчины и женщины. Если имеет место быть взаимная любовь, то "Я-I" будет любоваться "не Я-I", как "не Я-I" - "Я-I": "Какая она у меня красивая", "Какой он у меня сильный", что означает как раз неосознанное желание заполучить то качество партнера, которое отмечено в первую очередь. Если мужчина отмечает красоту женщины, значит, ему недостает красоты, он хочет ее присвоить хотя бы в таком виде. Если отмечает доброту - значит, устал быть циничным.

2) Я-I + не Я-II, где I - твой возраст, II - возраст другого человека. Например, молодая девушка и зрелый мужчина. Мужчина тонет во взрослых проблемах и мужских играх, поэтому теряет себя в юной девушке, которая сама женственность. Только за этой женственностью кроется желание силы, статуса и власти. Здесь больше подходит слово "взаимообогащение". Никто не остается с пустыми руками.

Результат любви всегда один - слияние, или самадхи. Происходит взаимное поглощение, растворение друг в друге. И опять же, находящиеся в самадхи индивиды становятся участниками Рая при жизни. Согласно теории духовной эволюции, то, что человека ожидает после смерти - всегда Рай, в котором все души сливаются в единое целое с Богом, то есть Мировой Душой. Сексуальный акт может послужить физической иллюстрацией того, что человечество ожидает: как сливаются в любви тела, так сольются в любви и души, что, кстати, в настоящей любви тоже происходит.

Но существует такой феномен, как транссексуальность, когда у человека наблюдается несоответствие между анатомическим полом и гендерной идентичностью. Здесь явление "я хочу быть другим, то есть истинным собой" перестает быть неосознанным и переходит в раздел психической дилеммы. Одни ученые считают, что транссексуальность обоснована генетическими причинами, другие - социальными, а именно - давлением установленных обществом гендерных ролей. На мой взгляд, транссексуальность - это подводное течение психических и духовных процессов, которое каким-то образом реализовалось в видимом поведении.

Не умаляя заслуг генетиков, доказавших биологическую основу сексуальной ориентации, решусь предположить, что на уровне бессознательного, отчасти коллективного бессознательного, гомосексуальная ориентация определяется отсутствием импринта отца или его наличием, но в искаженном виде. Возрастающее число людей со свободными взглядами на физиологическую составляющую отношений и как следствие первая ступень матриархата еще раз доказывают болезненность мужского начала, отцовского архетипа в коллективном мировоззрении. То есть Мировая Мать, являющаяся частью Мировой Души, имеет гораздо больше шансов создать свободное общество - общество, конечно же, бисексуальное, потому что именно бисексуалы, считающие возраст условностью, могут познать стороннего человека - и себя через него, если вспомнить вышеизложенные формулы - в полном объеме. Но нельзя утверждать, что человек с гетеро- или гомосексуальной ориентацией, со строгим возрастным цензом каким-то образом ущербен, если сравнивать его со сторонниками иных воззрений на секс, потому что отношения и секс как его часть - это в любом случае познание.

Нельзя обойти тему глубинной психологии - комплексов Эдипа (влечение сына к матери) и Электры (влечение дочери к отцу), а именно их гибридный вариант - влечение сына к отцу или дочери к матери. Подобного варианта я не встречала, поэтому следующие размышления носят исключительно субъективный, но логический характер. В комплексах глубинной психологии велика доля враждебности - здесь же большое значение имеет незрелая или доминантная роль того или иного родителя. Сильная персона матери может подавлять персону отца, в связи с чем сын может вырасти с женственными чертами и поведением. Что касается дочери, то импринт матери, ее доминирующий характер могут отложить отпечаток на сексуальные предпочтения, а до этого - на фантазии. Хотя можно пойти от обратного: не замечая в матери достаточной силы, дочь отправляется на поиски идеала - женщины, которую она желает, хотя в подсознании та будет ее потенциальной матерью.

Если враждебность и будет наблюдаться, то между гетеросексуальными мужчинами и женщинами-лесби (на мой взгляд, гетеросексуальные женщины будут искать себе аналогичную пару - преимущественно). Причина ясна: один объект сексуального влечения - женщина бисексуальной ориентации. Если мужчина не рассматривает лесби в качестве соперника, то лесби мужчину как раз таки рассматривает, поэтому, возможно, и перенимает мужественное поведение и внешность. Опять же, это не "поголовная" линия построения отношений, а какая-то ее часть. К тому же, бисексуалок, согласно опросу в России, больше, чем бисексуалов. И собственную бисексуальность признать женщине (впрочем, как и мужчине, хотя на них сильнее давят установленные в патриархальном обществе требования) проще: "Не нравятся парни" или "Не нравятся девушки", но "попробовали" они и тех, и других. И никто не знает, какого пола любовь ждет их за углом.

В данной статье были затронуты многие аспекты культуры: от психоанализа до арифметики - через метафизику. Но ничего не бывает просто так. Как мы знаем, арифметика - это отражение метафизического сознания, а то имеет подводное течение психоаналитического содержания. Любовь (или отношения, или секс) является важным рычагом социализации: когда человек находится в отношениях, исчезает базальная тревога - главная основа невроза. Вряд ли счастливый в любви индивид будет досаждать кому-нибудь в комментариях. Единственное, что стоит на пути создания свободного общества - это признаки (границы "от" и "до") социума: пол и возраст. Признаки и требования относительно них. Возможно, из-за наличия подобных рамок так велика доля преступлений на сексуальной почве. Действует незрелая, но всегда работающая логика: "Мне нельзя, а я буду".

Возможно, кому-то данные изъяснения покажутся крайне гипотетическими, поэтому в доказательство формулы самадхи ("я люблю того, кем хочу стать") приведу феномен фанатства. Фанат любит своего кумира в независимости от пола и возраста - он просто хотел бы таким человеком стать, настолько тот в его представлении хорош. И даже если возникает сексуальный подтекст, данная формула тоже работает: "Я хочу заниматься любовью с тем, кем я хочу стать, а следовательно, с потенциальным собой. Так я познам себя. Это мое право на самоопределение".

Леди Абсурд

Успеха не существует

Я это я на 100% только в двух состояниях: когда творю искусство и когда говорю об искусстве. В остальной жизни катастрофически неполноценна.

Как пишет Владимир Леви, успеха не существует. Но, Господи, как избавиться от результативизма? Как вообще исключить из жизни результат, ориентируясь только на процесс? Ведь именно результат - его отсутствие, его наличие в недостаточном количестве или качестве - рождает то самое деструктивное "ООО": обида, осуждение, отчаянье. Это не значит, что негативные эмоции именно такие - их целый спектр, просто результат рождает еще один результат, и если первый от тебя не зависит и ты с ним бороться не в силах, то второй - эмоции внутри тебя, которые ты, по логике, можешь хотя бы не выключить, но преобразовать. Лучше всего - преодолеть. Это не жестокая дрессировка собственной личности, не тотальный контроль за своим поведением - это разговор с собой по душам, от которого душе становится легче. Чтобы результат (допустим, проделанная работа, готовый объект или реакция со стороны) так сильно не волновал, не доставлял неудобства, не превращал вас в животного, обижающегося на все, что движется, процесс должен быть выше и ярче. То есть вы просто обязаны от процесса получать удовольствие, несравнимое с удовольствием от результата. Это так называемая "страсть к процессу" - страсть к настоящей секунде: пока я осознаю себя, я живу. Ожидания и результат, которым этим ожиданиям не соответствует, не принадлежат к секунде, в которой вы сейчас находитесь. Ничего не существует, кроме данной секунды. Секунда - вы живете. Секунда - вы дышите. Секунда - вы любите. И так до бесконечности, в прямом смысле слова "бесконечность". Конечно, страсть к процессу не воспитаешь - для верной любви к делу и процессу в нем необходимо быть если не безумным, то одержимым. Вспомним Тютчева, который писал стихи на клочках бумаги, а за ним успевшие эти клочки обнаружить переписывали на полноценные листы. Клочки с гениальными строками были разбросаны по всему дому и появлялись снова и снова, так что домочадцам, которые были еще и верными читателями, приходилось быть начеку. Образцовый пример наслаждения процессом творчества, а не результатом.

Таким образом, если человек ориентируется на итог работы, то работа для него не так важна, зато важна оценка и оценка именно со стороны, а значит, человек не доверяет собственным весам. Что может быть печальнее личности, не доверяющей самой себе? Несмешные шутки, разве что, хотя те действительно нацелены на результат. Наверняка, композитор не ждет от слушателя реакции "Хорошая композиция". Скорее всего, он спросит: "Чувствовали ли вы себя хорошо в процессе прослушивания?", подразумевая "Превращалась ли ваша душа в мелодию?" Только если это очень талантливый и мудрый композитор, конечно.

Нацеленность на результат еще зависит от характера работы. Автору научного текста не нужно сопереживание - ему нужны понимание и оценка, основанная на этом понимании. Но это что касается читателя. Что касается самого автора, для него, безусловно, важен и процесс: построение логической цепочки, связей между абзацами, даже та самая работа над синтаксисом. Только если это очень талантливый и мудрый ученый, конечно.

Пока есть люди, одержимые процессом, пусть и безалаберные в работе - не бросающие процесс, но бросающие результат, у истинного творчества - творчества, которое было задумано изначально - бьется сердце. Только в любви и творчестве человек не отличается от Бога: более того, творчество невозможно без любви, а любовь - без творчества. Произведение искусства создается ради следа, который начинает свой путь с первого штриха, сделанного мастером. Даже если это еще набросок. Даже если этот набросок в голове, а мастер лежит на диване.

Леди Абсурд

На пороге матриархата

Man fucks woman. Subject: man; verb: fucks; object: woman.

That's OK. Woman fucks man. Woman: subject; man: object.

That's not so comfortable for you, is it? © Стелла Гибсон ("The Fall")

Оказывается, мы курим на пороге долгожданного матриархата. Все больше свободы дает нам, женщинам, если не государство, то собственное мироощущение. Одни страны выбросили окурок в урну и уже заносят ногу над второй, даже не первой, ступенькой, другие - как, например, Россия, хотя она МАТЬ славянского мира, ЯЗЫЧНИЦА в своих корнях - вцепились в традиционные, но на самом деле созданные мужчинами, ценности. Странно, как в этих "промужских" ценностях сосуществуют такие противоположные, казалось бы, позиции - христианство и варварство. Это то самое варварство, которое было при первом появлении креста на земле русской: "Мы молимся, стоя на коленях и разбивая об пол лоб, но деремся за бесплатные свечи". Я ни в коем случае не критикую ни церковь, ни российское общество, меня интересует причина подобного сосуществования. А причина вот в чем: христианство и язычество в нашей западно-восточной стране слились во что-то еретическое, в новую, третью, религию, для которой считается нормальным факт, что гроза - это гнев пророка Илии. Опять же, ничего плохого в гибриде религий нет, просто есть ощутимый результат взрастания христианства на неправильной почве. Иным словом, оно не привилось. Никто не будет спорить, что христианство - мужская религия: удивительно, как среди мужчин затесалась Дева Мария, но без нее рождение Иисуса Христа все же не произошло бы. Еще удивительнее, что некоторые ветви христианства почитают Деву Марию наравне с Христом. Язычество - религия женская: Земля - основа всего, Мать, дающая жизнь, а еще есть Смерть, жизнь эту забирающая; остальное, даже бог солнца - ниже двух главных идолов. Таким образом, в славянском менталитете, пусть и в углу коллективного бессознательного, живет крепкая принадлежность матриархату.

Матриархат не наступит в один день: общество - я уверена, что с женщинами освободятся и мужчины - освобождается постепенно. Если вы не интересовались общественными тенденциями, именно мейнстримными, то пора это сделать. Свобода не приходит с митингами, свобода приходит с деталями. Что касается визуализации, все чаще мы встречаем открытое женское тело, открытый половой акт. Общество настолько устало от запретов, что рвет на себе одежду. Этого бы не случилось, если бы оно достигло высокого уровня развития - там не до одежды вообще. А пока история строится на принципе "Любое действие встречает противодействие". Подростковая, так сказать, физика. Девственность оставлена в Вегасе, в приоритетах - частый секс и гедонизм во всех его проявлениях. Гедонизм не касается исключительно секса - это вполне может быть эстетика, направленная на иллюзии. Часто - эстетика, направленная на женское тело и, что стоит отметить, женственное тело пассива в гомосексуальных отношениях между мужчинами. В патриархате один из главных страхов - страх гомосексуальности (в матриархате - страх инцеста). Другой страх - боязнь быть осмеянными женщинами, но это уже черта невротической натуры, вытекающая из детства. Удивлялись ли мы, когда встречали человека неопределенного пола: то ли мальчик, то ли девочка? Это еще одна линия в широкой грани перехода: половые различия минимальны, женщины ведут себя по-мужски, мужчины все больше ноют. Возможно, кто-то и не любит мужественных лесбиянок и женственных геев, но именно они являются образами, поставленными во главу освобождения от авторитаризма и аскетизма. Все чаще в кино женщины играют мужчин, мужчины - женщин, и это больше не кажется забавным, это больше не цирк уродов и аномалий психики, а нормальное явление. По крайней мере, общество больше не удивляется.

Социолог Дж. Раттрэй Тэйлор отмечает, что "патризм" не доверяет науке (на мой взгляд, "патризм" вообще ничему не доверяет), поэтому общество топчется на месте - явного прогресса не наблюдается. Консервативность - те самые традиции, но уже в научных подходах - не дает человечеству вздохнуть тем воздухом, который накопился в резервуарах благодаря той самой науке. Страшно же - а что будет, если ослабим хватку? Разврат, развал, хаос? Может, и разврат (крайне субъективное понятие), но никак не развал и хаос - это то, что человечество ожидает, если оно продолжит следовать консервативному миру. Отсюда и третьестепенная роль искусства, а когда-то - например, в начале 20 века, всего век назад - оно было в каждом доме и в каждой голове. Можно решить, что все уже открыли - ничего нового не придумаешь, но такая точка зрения - типичное насаждение "стоячего" "патризма". Возможно, если бы женщины занимали, как минимум, половину высоких постов, ситуация бы изменилась. Даже в точных сферах появилась бы творческая нотка. Восстали бы из пепла такие области, как культура и образование. В политике стало бы меньше элитаризма, прогрессивные политические концепции строились бы на эгалитаризме - идее, предполагающей создание общества с равными политическими, экономическими и правовыми возможностями всех членов. Кто-то фыркнет: "Вы утописты!" А мы ответим: "По крайней мере, у нас есть план".

Смена патриархата и матриархата очень заметна в литературной среде, которая мобильна на изменения, как и искусство в целом. Классицизм (строгость, четкие правила, коллизия между разумом и сердцем, где всегда побеждает разум) сменился сентиментализмом (чувственность, отсутствие правил, победа сердца над разумом). Модернизм сменился постмодернизмом, а тот, в свою очередь, постпостмодернизмом. Постмодернизм был и остается (многие до сих пор творят по его законам) больной операцией по смене пола литературы: модернизм - мужское начало, постпостмодернизм - начало женское. Самое интересное, что постпостмодернизм с его аутентичностью и сентиментальностью занимается переосмыслением не каких-то там, а модернистских ценностей. Ныне действующее литературное направление - это классические традиции под лучами освободившегося солнца. Мы, писатели, говорили и говорим о Боге. В прошлом мы боялись поднять на Него глаза, все, что с нами случалось, мы сваливали на кару божью. Сейчас мы сидим с Богом рядом и очень мило беседуем, а если случается беда, понимаем, что это кара человеческая, наша собственная кара. В современном сознании Бог никого не карает: как Он может покарать того, кого создал в любви?

Любовь - это своего рода табу в консервативном мире. На мужчин, которые много говорят и пишут о любви, косо смотрят: "Педик, что ли?" А вопрос должен быть иным: "Влюбился, что ли?" И неважно, в кого влюбился: в мужчину, в женщину или в себя. Планеты движут не половые различия, а гроза, которая уже разразилась над зажатыми собственными правилами мужчинами и их запуганными сторонниками в лице женщин. И это не Илья-пророк в гневе. Уже нет. Гроза эта - абсолютная, не имеющая границ из колючей проволоки, любовь.

Леди Абсурд

Вера, скептицизм, любовь

Основа всего, даже любви - вера. Любви в твоей жизни не случится, пока ты в нее не поверишь. Хотя можно решить, что любовь приносит веру: мол, полюбил - поверил. Да, скорее всего, так и есть, но только с первым в твоей жизни чувством. Только первая любовь может прийти без веры: она, наверное, и приходит для того, чтобы эту веру, если ее, взятой из художественных ожиданий и мечт, еще не было, создать. Второе и дальнейшие чувства будут уже основаны на вере, или - как вариант - знании. У идеалистов (они верят) так рождается надежда. У реалистов (они знают) - скептицизм. У первых - "вера, надежда, любовь", у вторых - "эмпирическое знание, скептицизм, любовь". Но объединяет их все же любовь. Есть и третий тип людей, у которых тройка иная - "вера, скептицизм, любовь". Это противоречивые, сумасбродные, страстные люди. Их редко кто переносит, что уж о любви говорить. Я, например, отношусь к данному типу. Но как могут сосуществовать вера и скептицизм? Разве это не противоположные понятия? Но и тут божественная дихотомия, иным словом - парадокс, проявляет себя. Она всегда появляется, когда дело касается важной темы.   Вера - черта идеалиста, отношение к чувству. Скептицизм - черта реалиста, отношение к людям. Можно верить в чувство, но не верить в человека. Словно чувство живет отдельно, в книгах, в Раю в качестве атрибута, в твоем желании любить. Твое чувство - потому что оно твое, ближе всех твоему сердцу - всегда чище и светлее, чем у других. Самое чистое - без наличия конкретного персонажа, любовь вообще, любовь ко всему. Когда в твою жизнь приходит человек, он приносит своего рода чувственный шум, эдакую рябь в любви. Твоя любовь начинает окрашиваться в физиологические цвета: возможно, ты станешь заложником своего или чужого тела. Конкретный человек заслоняет собой Бога, но не в силах этим Богом стать. Он - эгоист, он - смертный, он - даже не творческий. И, конечно, он не гений, проступки которого можно оправдать. Физиология, обстоятельства, недопонимание выбивают тебя из колеи, а ты так долго эту колею искал. Тебе постоянно чего-то не хватает: масштаба, тишины, уверенности, осознанности, свободы слова и действий, а самадхи если и происходит, то ненадолго. Так рождается скептицизм - пепел от сгоревшего идеала, которым уже реалист посыпает головы всех пробегающих по его жизни. Идеалов было много - пепла хватит на всех. Но вера в Бога, в абсолют всего (идею внутри каждой вещи), в любовь, в самадхи как ее обязательное условие, в созидательную силу перечисленного будет жить, потому что божественное - вечно. Такие люди - их, кстати, часто жалеют за то, что они плывут против общества - постоянно говорят о любви, но когда видят грязь в так называемой любви, замолкают, потому что их тошнит. У них нет надежды. Они не строят планов с кодовым названием "Вечная любовь к/с". Им достаточно абсолютной любви и веры в себя любящего.


Леди Абсурд