Учась на филфаке, я, предав свои мизантропические убеждения, решила сходить на так называемую "Литературную гостиную". Благо, поэтов у нас было хоть вилами грузи. Плюнешь в десять человек, и девять из них окажутся стихоплетами. Стихоплетом, лет с 5-ти, была и я.
Опыт посещения подобных мероприятий у меня был. Как-то я пыталась влиться в команду КВН, кишащую журналистами, которых мы, обычные русисты, терпеть не могли. Послушала несмешные шутки, повтыкала в телефон и свалила. На сцену я, кстати, не лезла, хотя в техникуме, будучи еще замухрышкой, то в юмористических сценках играла, то читала стихи, то ведущей была. Удивительно.
"Литературная гостиная" началась с того, что мне не хватило стула. Сидела я в сторонке, закинув ноги на спинку сиденья. И, если вспомнить мои тогдашние установки, то точно ковыряла в зубах. Читали много и всякое-разное. Даже на гитаре играли. Особенно восхищались рифмой "розы - морозы" в стихотворении старосты. После каждого текста публика, человек десять точно, задавала автору вопросы в стиле "Как к тебе пришла идея написать такое?". Автор, тщеславный до безумия (иначе бы его на "Литературной гостиной" не было), кланялся и рассказывал, как его вдохновляют розы и морозы, в красках. Все, естественно, аплодировали. Атмосфера была дружественная, если не смотреть в сторону меня, ковыряющей в зубах ногтем мизинца.
Дошла очередь и до меня. Встала я, прокашлялась и стала читать. Кажется, было три стихотворения. Два из них я хорошо помню, а вот третье утонуло в анналах. Первое - про поэта истинного: "Пища вдохновения - хлеб и колбаса". Смешное и абсурдное. Второе - про голодного человека, мечтающего съесть свинью, которую кормит красивая девушка Глаша, только вот поесть ему не удается, последнюю корку хлеба съедают тараканы и лирический герой оказывается у разбитого корыта: "Мне от судьбы голодной не уйти". Читаю я, значит, народ хихикает. Думаю, ну все, успех, щас как станут аплодировать - не заткну. Заканчиваю, и тишина. Слышно, как в туалете на первом этаже капает вода. Озираюсь по сторонам: живы ли? И тут один из парней прочищает горло. Думаю: "Настал мой звездный час!" Прочищает и спрашивает: "А чего вы там в сторонке сидите? Может, к нам присоединитесь? Сейчас мы вам стул принесем". Принесли, и я, с покерфейсом на лице, долго слушала футуристическую любовную поэму от однокурсника, которую, как позже выяснилось, он посвятил девушке, которая меня раздражала.
Тем вечером я зареклась на подобные сборища не ходить. "Ноги моей здесь больше не будет!" - кричала я, уносясь во владимирский закат, а за мной бежала подруга (у меня тогда еще были подруги) с увещеваниями: "Да забей ты на них. Я читала, у тебя классные стихи!" Я не требовала аплодисментов на самом деле. Я видела, как слушатели смеются, потому что стих был действительно смешной. Мне нужна была правда: если смеешься, скажи, что это было смешно (хотя бы).
С тех пор мало что изменилось. Люди - редакторы, издатели и иные окололитературные фигуры - начали говорить: "Вы бесноватая Зинаида Гиппиус", "Вы пишете неформат", "Это неактуально", "Ваши тексты не соответствуют псевдониму". Короче, кроят меня на чем свет стоит, возвеличивая у других те самые "розы - морозы", над которыми когда-то с любовью покуражился Александр Сергеевич. Ну, не вдохновляют меня розы и морозы. Я грязь и телегу со сломанным колесом люблю, понимаете?
И ладно, если бы это касалось только поэзии. Проза тоже страдает. Не хочу писать "от отсутствия фидбэка", а то от фразы видеоблогерами несет, хоть нос затыкай. Страдает от чужого безразличия, так скажем. Это когда сутки пишешь план, вторые тратишь на написание базы, а третьи и четвертые бросаешь на редактуру - то, что я обожаю больше всего. Не так люблю писать, как исправлять написанное. Радуешься, что получилось не говно (наконец-то!). На волне восторга делишься написанным... А в ответ - ничего. Ни строчки. Более того, ни слова. Вы там живы вообще? Дышите?
Нет, меня это не оскорбляет. И по самолюбию не стреляет. Хотя раньше я сильно расстраивалась, правда. Потому что ставила во главу угла не собственное мнение, а чужое. А еще всем, кому не надо, верила. Бедная. Но все мы, слава богу, меняемся, формируются новые нейронные связи, "чрез страданья, через боль Зевс ведет людей к уму". Так что это не крик "Вы не любите меня!" (хотя это действительно так), это вопрос "Какого, скажите, хера?" Я пишу, прежде всего, потому, что страшно люблю своих героев. И возвращаюсь каждый раз, потому что начинаю скучать по их приключениям. Но неужели их люблю только я? Неужели никому неинтересно читать почти полноценный роман? Да в жизнь не поверю! Просмотров - десятки тысяч! Тогда что? Что это? Недоброжелательность нашего менталитета? Потребительское отношение? Или, если обратить взгляд на меня, сложность моего стиля, избегающего роз и морозов, как черт - ладана? Я не понимаю, правда. Объясните.
Я никогда не пишу на коленках - я именно работаю, с потом, но без крови. Порой, чтобы написать гармоничный в лингвистическом плане абзац, я трачу часы. Я знаю все достоинства и недостатки своего творчества. Слава богу, достоинств больше. Каждое я могу объяснить как специалист (благо, образование позволяет). Поэтому меня так смешат обвинения в недостоверности и прочем - я-то знаю, что этот человек не знаком с категориями "художественность" и "художественная деталь" (например). На филфаке я была фанаткой филологического анализа.
Я долго молчала. Думала, что-то изменится. Но ничего не изменилось. Не знаю, что нужно сделать, чтобы читатель-зритель-слушатель понял, что молчание не всегда золото. Золото - это слова благодарности. Но, видимо, я сижу на позеленевшей бронзе.