Сколько всего произошло в последнее время... Физически ощущаю мысли очнувшегося октября, запихивающего в каждый день столько событий, людей и мнений, что моя психика встает на колени и вопит о помощи. Но ее никто не слышит, даже я, заглядывающая внутрь собственной сути и обнаруживающая там "ничего". "Ничего" не колышет ни единой струны, не смеется и не плачет. Такое случается после продолжительной истерики. Только вот ее не было.
Наверное, так и должно быть, но это еще не значит, что так и будет. Тексты пишутся равнодушной рукой, и эта рука находит в том редкий вкус. Если бы она могла визжать, она бы визжала. Визжала и хлопала в единственную ладошу.
Даже темнота не может дать ответ, почему внутри тихо. Задаю ей вопрос, пялюсь в черную доску перед самым носом и проваливаюсь в пищевод сна. И когда меня изрыгнут без права на память, я вновь встречусь с собой, ковыряющей обои в углу.
Радует лишь способ избавления от скуки - книги. Читать, переваривать чужое сознание и усмехаться отсутствию того, что еще полгода назад могло радовать: природы, людей с их многословием. Сбросила с рук - и стало легче идти.
Весь этот год я выдавливала себя из скорлупы, вместе со стилем и мышлением. И вот смотрю я на то, что лежит в визжащей ладони, и должна хоть как-то отреагировать. Но "ничего" вдруг достает козявку и начинает ее пристально рассматривать. Хлопаю его по плечу и смотрю на календарь. Девятого мне пробьет по почкам двадцать три. Скорчусь, встану на колени, а оно разбежится и даст еще пендель. Вот такая у нас дружба со временем.
Чувствуете, как теплею? Допишу этот текст, распечатаю и проглочу. Чтобы рефлексия добралась и до желудка. Тогда точно избавлюсь от куска олова вместо сердца. Или лягу с коликами.
Кто-то занимается словесным рукоблудием, я же разгоняю мысли по углам и в одиночестве тереблю самооценку. Кесарю, как говорится. Одной рукой тереблю, а другой вытаскиваю из ленивого болота сборник рассказов, в последнее время ошарашивающий автора хлеще людского добродушия. Идей на целую аптеку, а создаю по пилюле. Причем за спиной то и дело раздаются взрывы - враг близко. Без моей слабости он звереет. А так - вылитый проповедник. Чтоб он лавровым листом в борще подавился, сука.
Знающие все и вся грозят пальцем, трясут подбородками: не так пишу, не так дышу, не так живу. По шагу в день сужают кольцо. А уши кивают на кусты, мол, сблюй их шепот, а то не дай Бог что-нибудь в голове останется. А та тем временем забивает досками щели, в которые так и норовят пролезть раздвоенные языки.
И я бегу. Но не в кусты, а к буквам и экрану. К тому, кого никогда не увижу. К тебе, читающему это по неведанной свету причине. Смотрю на тебя. Не пугайся темным кругов под глазами, ведь я не должна спать. За мной минируют целое поле - земля летит во все стороны. Так и норовит закопать.
Комментариев нет:
Отправить комментарий