Просто сорока

Намедни я узнала о себе факт, который до сих пор не могу переварить. Но пока по порядку.

Я родилась в семье электрика и швеи-мотористки. Нет, не так, ОТ электрика и швеи-мотористки. Отца в моей жизни не было. Появлялся он так же редко, как северное сияние в европейской части России. Это сейчас моя бабушка то и дело встречает его возле кабинета невролога. Видимо, у Альберта (так он попросил меня его называть, когда мне было пять лет) со здоровьем проблемы. При чем она терпеть его не может (из-за истории моего рождения), но Высшие Силы то и дело сталкивают их лбами. Двадцать семь лет назад она хотела его если не убить, то посадить в тюрьму. А история моего рождения такова: биологический отец, будучи горячим татарином, которому якобы все дозволено (несколько раз он хотел маму и меня убить - когда она была беременна, он толкнул ее на острый пень, чтобы случился выкидыш; еще был случай, когда он бегал за кем-то по городу с топором), принудил к интимной связи мою маму, и та в восемнадцать лет забеременела. Она хотела сделать аборт, но ее отговорили. Первый аборт мог лишить ее возможности иметь детей вообще. Альберт отказался жениться на моей маме и женился на другой, которая, изменив, родила ему сына ОТ ДРУГОГО МУЖЧИНЫ. Мама моя всю жизнь ходила с клеймом "принесшая в подоле". Так вот уже почти тридцать лет в нашем уездном городке враждуют две семьи: семья отца и семья матери.

В девятнадцать лет она родила меня. Родила и сразу ускакала на дискотеку. Поэтому все детство меня воспитывали бабушка и брат мамы. Пару раз мама и меня на дискотеку таскала. Помню, играла музыка и туда-сюда ходили ноги. В детстве у меня столько было приключений, что вполне хватит на остросюжетные мемуары. Я, младший школьник, даже ловила преступников (сотрудничая с полицией и самостоятельно). Начиная как раз с младшей школы (и до первых курсов университета), я нищенствовала (носила одежду, которую подали), голодала (чая и сахара не было, и я пила кипяток), работала (ходила в лес, продавала ягоды на трассе и покупала себе предметы роскоши - кассетный плеер и кассеты к нему, а в юности красила чужие дома за деньги, чтобы оплатить интернет). И только сейчас, в двадцать семь лет, моя жизнь начинает налаживаться. Я не могу сказать, что она наладилась полностью. Но у меня есть литературный талант, и он не раз спасал меня и моих родных в тяжелых материальных нуждах. Если бы не то, что я делаю, я бы давно пропала.

Несколько слов о родителях. Мама, с горем пополам получив среднее образование по специальности "швея-мотористка третьего разряда", пошла работать маляром и уже на этой работе получила еще одну "корочку", но уже по специальности "штукатур-маляр". Где ее только ни носило, но вот уже пять лет она работает уборщицей в школе, где учился весь наш род по матери: бабушка, мама, я. Бабушка работает там же, только сторожем. Биологический отец получил высшее образование с отличием, если не ошибаюсь - инженерное. Всю жизнь играл на бас-гитаре в местной группе. Что касается музыки, он талант. Теперь вот, по недавним данным, пишет заметки, которые на каком-то портале читает весь наш городок. А работает, как я уже говорила, электриком.

Еще с пеленок я обожала пишущую машинку (дядя сочинял стихи, но их так никто и не прочитал - он спился и покончил с собой). Бабушка говорила, что я постоянно тянула к машинке руки. Это была самая интересная для меня игрушка. В три года я начала сочинять "стихи" (писать пока не умела). А когда писать все же научилась, то писала их в книгах, на первых, чистых и толстых, листах. Видимо, чистых листов дома не было (не забывайте, что это девяностые) и выручали уже издавшиеся (и почившие). Первые стихи, которые я прочитала, научившись читать, были стихи Цветаевой. И тут меня понесло. Я стала подражать то Цветаевой, то Тютчеву, то Есенину... А после вообще переключилась на прозу (от сказок - к приключениям и любовным романам). Писала "романы" тетрадка за тетрадкой (общие). Детство мое было вполне органичным: наряду с поэзией и прозой я лазила через заборы, драла штаны, воровала стройматериалы у соседей и пыталась пить и курить. Но где-то в восемнадцать я почувствовала, что выбиваюсь из того, что меня окружает. Я думала и говорила не как все (и первый курс университета это доказал). Преподаватели ставили мне пятерки с плюсом, а однокурсники не понимали, о чем я говорю - слишком заумно.

И тут я замечаю, что читаю Бердяева, когда все вокруг - Донцову. Что слушаю Равеля, когда остальные - попсу. Что сижу я при свечах. Ношу только натуральные камни. И, видимо, отлично себя чувствую в мехах (на последние деньги купила себе отрез песца). Пропадаю в антикварных лавках и на блошиных рынках. И без ума от изысканных вин и блюд. Как так получилось? Ведь книг в моем доме не читали и классику не слушали, а в юности я уже умела колоть дрова, топить печь, таскать воду из колодца и разгружать телеги с песком! Мне было очень тяжело (из-за астенической комплекции), но я натренировала руки (поднимать тяжести) и ноги (быстро ходить на дальние расстояния).

Когда я заявила, что терпеть не могу шведский стол: сам возьми, скомпонуй и принеси, а приемлю только меню, где выбираешь из уже готовых блюд, человек, посланный мне судьбой, предположил, что во мне есть дворянская кровь. Я тогда отмахнулась: "Я же рабочий-крестьянин!" Отмахнулась, но не забыла. И решила все же порыть в данном направлении. И выяснилось, что дворянская кровь во мне действительно присутствует (у моей крови даже отрицательный резус-фактор - от "той стороны"). Казаки и цыгане - по матери, и татарские дворяне - по отцу. Кстати, цыгане, когда мне было двенадцать, очень просили бабушку и маму отдать меня замуж за их сына.

Всю жизнь я твержу, что являюсь крестьянской нищетой - по жизни и по крови. И тут такое обстоятельство... Я, как минимум, обескуражена. Всегда была к себе крайне строга, а теперь есть шанс, что себя я все-таки пойму и приму. "Теперь понятно, почему ты тратишь последние деньги на серебряный перстень со сканью. А могла бы ведь купить мяса и нормально питаться - неделю, - могу я сказать, глядя в зеркало. - Хотя возможно, что ты просто сорока".